НЕ СОБИРАТЬ, А КОЛЛЕКЦИОНИРОВАТЬ РАСТЕНИЯ

Возможно, мне не повезло, но я не знаю ни одного любителя суккулентов (а количество известных мне товарищей по увлечению исчисляется многими десятками), который сразу бы начинал коллекционировать растения.

Вы спрóсите, с чего же тогда начинают любители суккулентных растений? Отвечу: суккуленты (впрочем, это относится к фиалкам, орхидеям, эписциям и т.д.) начинают собирать. Собирать, не зная о существовании десятков тысяч запасающих влагу растений и многообразии их форм, не ведая об условиях их произрастания на родине, не утруждая себя чтением суккулентоведческой литературы. Начинающие, как правило, действуют по принципу «беру то, чего у меня нет». А то, как называется «то, что есть» и «то, чего нет», многих молодых любителей напрочь не интересует.

Не хочу вас обидеть, уважаемый коллега, в этом наброске портрета новичка вы не узнали себя?

Как-то один делающий первые шаги любитель сказал мне, что хотел бы иметь у себя «этот кактус» и указал на привлекшее его внимание растение из моей коллекции. Я спросил, почему? И в ответ услышал вполне ожидаемое: у меня такого ещё нет. Между прочим, он заприметил звезду моей коллекции. Это был столетний Aztekium ritteri, с цветами и на своих корнях. За век жизни этот кактус «вымахал» величиной с некрупную сливу. А мой знакомый думал, что ему от силы три года.

У части любителей собирательство перетекает в коллекционирование через два-три года, у кого-то – через пять-десять лет, а какая-то часть любителей, и часть, к сожалению, немалая, так и остаётся собирателями. И они, надо сказать, много теряют.

Что свойственно коллекционеру? Повторю то, что я перечислил во втором абзаце, и назову ещё пару черт настоящего любителя суккулентов.

Коллекционер суккулентных растений, во-первых, свободно ориентируется в огромном массиве потенциальных предметов коллекционирования, во-вторых, изучает природные условия существования суккулентов, в-третьих, следит за суккулентоведческой литературой, в-четвёртых, не испытывает священного трепета перед латынью и знает растения по их именам (и, разумеется, по характеру) и, наконец, в-пятых, наращивает сообщество своих питомцев не наобум, а целенаправленно формирует и совершенствует свою коллекцию.

На практике это означает, что, во-первых, коллекционер, прекрасно сознавая, что всё множество видов суккулентов невозможно разместить на подоконнике (и даже в просторной теплице), понимает, что такое положение вещей заставляет его ограничиться каким-то кругом растений. Поэтому, очертив этот круг, он знает, как будет формировать и развивать свою коллекцию.

Есть любители, которые строят разноплановую коллекцию. Такая коллекция, составленная из ярких представителей различных частей суккулентного царства, даёт наиболее полное представление о мире суккулентов. Некоторые коллекционеры, напротив, формируют коллекцию из видов одного рода или нескольких эволюционно близких друг другу. Я знаю любителей, которые коллекционируют только Гимнокалициумы, только Маммиллярии или только Хаворции. Один коллекционер из Германии занимается исключительно Фраилеями, а один мой знакомый из Петербурга увлечён Ластовневыми.

В принципе можно выбрать любую, соответствующую вкусам хозяина коллекции, специализацию, например, заниматься кристатными или бесхлорофилльными формами. Не исключена, я бы сказал, и экзотика. Мне известна одна московская кактусистка, которая допускает в свою коллекцию лишь кактусы, претерпевшие естественное раздвоение стебля.

Что касается меня, то, по всей видимости, я занимаю срединную позицию. Моя коллекция включает представителей многих семейств и десятков родов кактусов и других суккулентов. В то же время моё суккулентное сообщество не лишено определённых акцентов. Так, например, оно включает все встречающиеся в природе виды и разновидности Астрофитумов. Особой группой моей коллекции являются так называемые мексиканские редкости. Некоторых из них (главным образом представителей рода Ariocarpus и Roseocactus) вы видите на снимке.

Фото 1. Группа мексиканских редкостей включает всего несколько десятков видов. В наше время их приобретение не составляет большой проблемы. К тому же они не занимают много места

Надо сказать, что раритетные «мексиканцы» достаточно трудны в культуре. Да и растут они очень и очень медленно. Пора их привлекательности зачастую приходит через три-четыре десятка лет. Начинающий любитель, замахнувшись на «мексиканцев», должен учитывать их специфику. Правда, прививка намного облегчает дело.

В последнее время многие любители суккулентных растений концентрируются на Крассулах, Эхевериях, Гастериях, и особенно, на Хаворциях. Эти растения сравнительно легки в культуре. Выращивая их, надо только иметь в виду, что во избежание зимнего роста они нуждаются в сухом и достаточно холодном периоде покоя (6-10°C), а во избежание ожогов на весеннем солнце требуют более раннего, чем другие суккуленты, начала периода вегетации.

Не скрою, что я неравнодушен к таким «простым» родам. Так, одним из «пятен» моей коллекции является небольшое сообщество Хаворций. На следующем фото представлена часть имеющихся у меня этих прекрасных растений.

Фото 2. Невзрачность цветков Хаворций с лихвой компенсируется удивительным разнообразием их цветовой гаммы и рисунком зачастую снабженных «окошечками» листьев

Во-вторых, коллекционер знает и учитывает природные требования своих питомцев. Поэтому уход за ними он организует, основываясь на их биологии и природных задатках. Только так можно определиться со сроками и условиями посева, составом почвы, подбором подвоев (если прививка необходима или оправдана) и т.д. Думаю, не стоит говорить о преимуществах такого способа ведения суккулентного хозяйства.

В-третьих, следя за литературой и усваивая новости мира суккулентов, коллекционер узнаёт о только что открытых видах, проектирует перспективы своей коллекции, осваивает новые приёмы культивирования, перенимает опыт более продвинутых коллег.

В-четвёртых, коллекционер, общаясь с коллегами, называет растения так, как это принято в ботанике, т.е. по-латыни. Если предметом диалога настоящих любителей являются, скажем, Echinopsis eyriesii и Mammillaria wildii, несомненно, что за этими «страшными» именами скрываются вполне определённые виды. Собиратель, говоря о первом растении, скажет: «кактус, который я видела на веранде у твоей соседки по даче», а о втором – «это как бы кучка маленьких столбиков с жёлтенькими колючечками-крючочками» (это не мой вымысел, а однажды услышанные классификаторские перлы двух любительниц суккулентных «растишек»).

Если бы видов кактусов было всего два, можно было бы общаться и на языке Эллочки-людоедки. Но кактусов тысячи видов, а суккулентных растений – десятки тысяч.

В-пятых, коллекционер держит в своих руках дело формирования и развития коллекции. Он знает, что хочет и по возможности добивается своих целей. Например, если такой любитель специализируется на Гимнокалициумах, он обязательно стремится иметь в своей коллекции настоящий Gymnocalycium baldianum. Классический G. baldianum имеет красные цветы и явно выделяется на фоне своих в основном бело- и розово-цветущих собратьев.

Фото 3. Этот Gymnocalycium baldianum проклюнулся из семени в 1971 г., дважды был омоложен и на протяжении нескольких десятилетий цветёт и плодоносит

Собиратель вообще не ведает о таких тонких материях и в принципе не имеет и не может иметь никаких перспектив.

Согласитесь, что во всех отношениях лучше действовать со знанием дела, чем плыть по течению, собирать что попало и… терять растения. Да, человек, занимающийся слепым собиранием, неизбежно несёт порой значительные потери.

Понятно, что, занимаясь с живыми объектами, потерь не избежать. Случается такое и у опытного коллекционера. Но незначительная гибель растений и связанные с ней отрицательные эмоции не бьют его так, как плывущего по течению ограниченного собирателя. Между прочим, опытный коллекционер знает, как компенсировать потери своей коллекции. Об этом вы прочитаете в заметке «Приобретая растения, думать о размножении».